Коренное население края во второй половине ХХ века.
Л. Н. Хаховская
Коренное население края во второй половине ХХ века. В современный период из этносов и этнических групп, относимых к коренным малочисленным народам Севера, в нашей области проживают эвены, коряки, юкагиры, якуты, а также русскоязычные старожилы, известные под наименованием камчадалы или ительмены.
Численность и расселение. С 1950-х гг. численность коренного населения области имеет тенденцию к возрастанию, однако существенной ее чертой является волнообразная динамика. Основными факторами, влияющими на эти «волны жизни», являются, во-первых, процессы этнической идентификации, проходящие как на групповом, так и на индивидуальном уровне, и, во-вторых, демографическое поведение аборигенов. Идентификация в рамках этнических групп регулируется государством – к концу ХХ века законодательно были оформлены этнические группы чуванцев и ительменов, а в начале XXI века в списке народов появились группы ессейских якутов и камчадалов. Несмотря на активную ассимиляцию со стороны некоренного населения (доля смешанных в этническом отношении браков достигает 80 %) численность коренных жителей области не уменьшается, а возрастает. Это объясняется уже индивидуальной этнической идентификацией – традицией записи детей от смешанных браков как коренных жителей, что свидетельствует о высоком уровне этнического самосознания аборигенов и их стремлении сохранить принадлежность к коренным малочисленным народам Севера.
Демографическое поведение складывается из механического (миграции) и естественного (рождаемость и смертность) движения. Миграционная активность этносов различается. Если эвены и в особенности коряки ориентированы на постоянное проживание в области, то представители других этносов достаточно мобильны и зачастую переселяются в другие регионы. Что касается естественных процессов, то для северных аборигенов в целом в 1950–1980-х гг. была характерна высокая рождаемость, достаточно высокая смертность и низкая продолжительность жизни. Но эти показатели также сильно различаются в разрезе этносов: наиболее близко им соответствуют коряки, тогда как другие этносы приближаются к некоренному населению со свойственной ему низкой рождаемостью и достаточно высокой продолжительностью жизни.
В настоящее время наиболее многочисленными из коренных этносов Магаданской области являются эвены, коряки и потомки русского старожильческого населения – ительмены и камчадалы. По итогам Всероссийской переписи населения 2010 года, численность аборигенов, проживающих в Магаданской области, составила 4841 человек (табл.). Доля аборигенных народов в общей численности жителей области составляет 3 %.
Табл.
Численность коренных жителей Магаданской области
(по данным Всесоюзных и Всероссийской переписей населения)
Наименование Численность, чел. (на дату переписей)
1959 год 1970 год 1979 год 1989 год 2002 год 2010 год
Эвены 1960 2219 2105 2433 2527 2635
Коряки 617 757 710 918 888 900
Чукчи 127 623 655 649 248 285
Орочи Сведений нет 107 125 36 126 Сведений нет
Юкагиры 31 40 55 68 79 71
Ительмены Не учитыв. Не учитыв. Не учитыв. 370 643 613
Чуванцы Не учитыв. Не учитыв. Не учитыв. 41 39 57
Камчадалы Не учитыв. Не учитыв. Не учитыв. Не учитыв. 314 280
Якуты ессейские Не учитыв. Не учитыв. Не учитыв. Не учитыв. 469 Сведений нет
Другие Сведений нет 175 274 347 133 Сведений нет
Итого 2735 3921 3924 4862 5466 4841
Расселение коренных жителей по районам Магаданской области во второй половине ХХ в. не претерпело существенных изменений. Так, основным субрегионом проживания коряков был и остается Северо-Эвенский район. Понемногу представители данного этноса переезжают в областной центр, а также в близкорасположенный центр Ольского района.Эвены населяют практически все районы области, но больше всего их в Ольском и Северо-Эвенском районах. В последние годы на третью позицию по численности эвенов вышел г. Магадан, что говорит об интенсивном их переселении в областной центр. Основным местопребыванием юкагиров остается Среднеканский район, проживают они и в Магадане. Представителей этнических подразделений камчадалов/ительменов и ессейских концентрируются в центрах тех районов, где расселялись традиционно и в областном центре.
Таким образом, во второй половине ХХ в. расселение коренных народов не было подвержено резкому изменению внутри субрегионов, гораздо существенные сдвиги происходили внутри районов. В 1960-х гг., как следствие укрупнения хозяйств и концентрации производства на центральных усадьбах колхозов, начинают постепенно опустевать мелкие населенные пункты. Важной тенденцией в районах проживания коренных малочисленных народов Севера стало преимущественное развитие районных центров в ущерб национальным селам, которые так и оставались малочисленными и неблагоустроенными. Попытки модернизировать их в условиях дотационной северной экономики советского периода привели лишь к частичным улучшениям.
В 1970-1980-х гг. в центральных усадьбах хозяйств велось достаточно активное жилищное строительство. Хотя набор социальных услуг и не дотягивал до городского уровня, сельская и поселковая общественная жизнь была насыщенной. Все же стремление аборигенов получить более качественное образование, найти интересную работу уже в послевоенные десятилетия вызывал миграцию наиболее активной их части в городскую местность. Поэтому росло число аборигенов, переезжавших на постоянное место жительство в районные центры и г. Магадан.
Особенно это процесс усилился в период рыночных экономических реформ, когда начали закрываться отдаленные национальные села. В 2002 году доля городских жителей среди коренного населения Магаданской области составила 58,2 %, а к началу 2009 г. достигла уже 69 %. Степень урбанизации представителей разных этносов региона различается, наиболее урбанизированными этническими подразделениями якуты и также старожильческое метисированное население (камчадалы/ительмены). Основная часть аборигенов проживает в таких населенных пунктах, где этническим большинством являются некоренные жители, то есть расселение аборигенов в нашей области дисперсное (рассеянное). Поэтому межэтнические контакты у коренных жителей преобладают над внутриэтническими, а это приводит к изменению культурного облика аборигенов.
Изменения в хозяйственной жизни. После создания Магаданской области в регионе развернулась работа по реорганизации управленческих структур, организационно-хозяйственному укреплению колхозно-совхозной системы. Параллельно с укрупнением колхозов и преобразованием их в совхозы шел процесс ликвидации неперспективных национальных поселков. В результате внутриструктурных изменений в разряде низкорентабельных отраслей, продукция которых имела важное значение для оседлого населения, но не находила товарного сбыта, оказались традиционные виды занятий – морской зверобойный промысел, рыболовство, пошив меховой одежды, кустарные промыслы. Это приводило к тому, что в центральных усадьбах колхозов для аборигенов, владевших этими навыками, зачастую не находилось работы, и они вынуждены были становиться дворниками, сторожами, скотниками и т.д., деградируя в профессиональном плане. Молодое поколение предпочитало приобретать современные профессии, не связанные с сельским хозяйством, и, как следствие, покидать места традиционного проживания и поселяться в городской местности.
Для оседлых аборигенов, проживавших в селе, большое значение имело приусадебное хозяйство – многие из них, особенно камчадалы, сажали большие огороды, содержали скот, домашнюю птицу. Выращенных овощей хватало до нового урожая, чего в доколхозное время не было. Обычно колхозники обрабатывали огороды силами своей семьи, вручную, лишь иногда использовали колхозную лошадь с плугом. Домашними огородными работами занимались в основном женщины, так как мужчины были заняты в колхозе. Престарелым колхозникам выделяли в помощь звено молодых работников, т.е. традиции взаимопомощи при посадке и уборке урожая продолжали жить и в советское время.
С середины 1960-х гг. в местах проживания аборигенов развернулась кампания повсеместного развития клеточного звероводства. Звероводством стали заниматься и коллективные хозяйства Ольского и Северо-Эвенского районов. Увеличение заготовок промысловой пушнины теперь шло в основном за счет продукции клеточного звероводства, поэтому охотничий промысел значительно деградировал.
Окончательно совхозная структура сельского хозяйства сформировалась в 1975 г., когда были преобразованы последние колхозы Ольского и Северо-Эвенского районов. Структура занятости оседлого населения в этих укрупненных коллективных хозяйствах изменилась по сравнению с традиционной – если раньше аборигены занимались в основном рыболовством, то теперь эта отрасль развивалась в сочетании со значительно возросшим полеводством, животноводством и оленеводством. Из сферы деятельности постепенно выходили такие занятия, как кустарные промыслы, пошив меховой одежды, слабо развивался морской зверобойный промысел.
В 1970-1980-х гг. приоритет в структуре сельскохозяйственного производства отдавался развитию молочного животноводства и растениеводства, основная цель развития этих отраслей состояла в обеспечении населения продуктами питания за счет собственного производства (10_рис_Огород). Эти отрасли поглощали более двух третей бюджетных ассигнований в ущерб традиционным отраслям северного сельского хозяйства. Однако цели самообеспечения так и не удалось достичь. На полях, молочно-товарных фермах, особенно в сельской глубинке, преобладал тяжелый низкопроизводительный ручной труд, не привлекавший новые кадры. Себестоимость продукции оставалась высокой. На покрытие расходов убыточных отраслей направлялись доходы оленеводческих хозяйств, что наносило ущерб развитию социально-бытовых условий оленеводов.
Сельское коллективное хозяйство в условиях Крайнего Севера в целом было экономически убыточным. Кроме того, наблюдался значительный перекос между доходностью и условиями жизни оседлых жителей и оленеводов. Высокая доходность оленеводства, которая была обусловлена низкими затратами и государственными дотациями, слабо способствовала поднятию экономического уровня совхозов, так как прибыль шла в основном на поддержание планово-убыточных отраслей – животноводства и полеводства. Однако развитие местного сельскохозяйственного производства имело и положительное значение, так как снабжало жителей разнообразными продуктами питания, обеспечивало трудоустройство и социальную занятость населения.
Затратный механизм функционирования коллективных хозяйств не позволил им выдержать экономические реформы 1990-х гг. Колхозы и совхозы были полностью ликвидированы, их материальная база приватизирована, уничтожена или расхищена. Сельская производящая экономика оказалась полностью разрушенной. Сельскохозяйственная деятельность стала частным занятием жителей, способом выжить в условиях резкого понижения жизненного уровня. Основной упор при этом делается на выращивании огородных и, реже, тепличных овощей. Содержание скота даже на селе не практикуется, так как не оправдывает себя из-за больших трудовых и финансовых затрат.
Рыночное преобразование экономики. В последние десятилетия коренные жители испытывают трудности, связанные с переходом экономики на рыночные принципы организации. Рыночные реформы привели к упадку сельского хозяйства, ликвидации мелких национальных сел, поэтому многие сельские аборигены потеряли работу. В некоторых сохраняющихся национальных селах уровень безработицы достигал 80 %.
В 1990-х гг. в регионе началась активная организация национальных предприятий различных форм собственности. В уставе большинства из них обозначен широкий спектр деятельности, от организации оленеводства, сбора дикоросов до пошива национальной одежды. В действительности же деятельность этих предприятий ограничивается выловом и переработкой красной рыбы и, реже, пушной охотой. Как показала практика, оленеводческие хозяйства в сложившихся социально-экономических условиях могут существовать только при постоянной государственной поддержке. И там, где бывшие совхозы были преобразованы в унитарные муниципальные предприятия (Северо-Эвенский район), они, хотя и с трудом, продолжают оставаться «на плаву» (10_рис_Нарты). Оленеводство в форме частной собственности (родовых общин) сохраняется в Среднеканском районе, но поголовье животных здесь незначительное.
В настоящее время самую эффективную и быструю финансовую отдачу дает переработка морских биоресурсов, и, в частности, заготовка икры лососевых пород. В 2002 г. в области насчитывалось 43 национальных предприятия, прошедших установленную законом регистрацию, из них только 3 занимались оленеводством, остальные рыбодобычей. Каждому из них были выделены лимиты на вылов лососевых, однако далеко не все предприятия смогли их освоить. Так, в путину 1990-х г. фактический вылов национальных предприятий составлял 45-50%. Основной проблемой деятельности таких предприятий является слабая техническая база, отсутствие финансирования, нестабильный кадровый состав, организационные просчеты.
В настоящее время престиж традиционных сфер хозяйства падает из-за низкой заработной платы, сложных условий труда и быта. Для учащихся старших классов из числа коренных малочисленных народов Севера привлекательными стали профессии в области экономики, юриспруденции, информатики, менеджмента, здравоохранения, образования и рабочие технические специальности. Такие изменения в сфере трудовой занятости приводят к утрате этнических традиций, забыванию родных языков.
Неразвитость социальной сферы отдаленных поселков – мест проживания аборигенов, и в особенности отсутствие дорог, доставшееся в «наследство» от советского периода, усугубило кризисную ситуацию в местах проживания аборигенов в период рыночных реформ. Из-за транспортных трудностей в отдаленных селах имеются перебои со снабжением жителей самими необходимыми продуктами, доходящие до особой остроты в весенний период. По мере удаления от райцентров растет и цена товаров. Электроэнергию во многих национальных селах подают по графику, холодное и горячее водоснабжение отсутствует, отопление большинства жилых домов печное.
Постепенно ветшает деревянный жилищный фонд, возведенный, как правило, еще в 1960–1970-х гг. (10_рис_Дом). Особую остроту социальным проблемам села придают крайне узкая сфера занятости, отсутствие стабильной транспортной связи и скудное товароснабжение. По сути, в селах имеется лишь ограниченное количество бюджетных ставок, а также рабочих мест в ЖКХ. Муниципальные предприятия обеспечивают в селах, как правило, лишь хлебопечение и доставку минимального набора продуктов питания. Частные же предприниматели не заинтересованы в регулярном товароснабжении сел, так как у населения нет достаточного количества наличных денег. Развитие получил натуральный обмен, при котором продукты питания меняют на икру, рыбу и другую продукцию натурального хозяйства.
Особенность современных социальных процессов у аборигенного населения Магаданской области заключается в том, что разрушение сельских сообществ происходит не благодаря индустриальному развитию региона, а, напротив, вследствие общей стагнации экономики и миграции населения в те немногочисленные местности, которые представляют собой «островки благополучия» хотя бы в бытовом плане. Успешная социально-экономическая адаптация аборигенов в сельской местности чрезвычайно затруднена.
Несмотря на экономические трудности, в нашей области сохраняется северное оленеводство. Им занимаются муниципальное предприятие «Ирбычан» (Северо-Эвенский район) и родовые общины «Каньон», «Эгден», «Алы-Юрях» (Среднеканский район) (10_рис_Олени). На начало 2010 года численность домашних оленей в области составила немногим более 19 тысяч голов. Оленеводческой отрасли оказывают помощь федеральные и региональные органы власти. Продолжают действовать аборигенные рыбодобывающие и охотничьи предприятия. В 2000 г. принят Федеральный Закон «Об общих принципах организации общин коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока Российской Федерации», нацеленный на активизацию хозяйственной деятельности коренного населения. Но рыболовство и охота – это сезонные промыслы, круглогодичную занятость населения они не обеспечивают. Кроме того, аборигены сталкиваются с конкуренцией со стороны крупных, хорошо оснащенных предприятий, выдержать которую могут лишь немногие. Поэтому аборигенное природопользование в настоящее время не может развиваться без помощи государства.
Изменения в материальной культуре. В советский период возросшие финансовые возможности магаданских аборигенов существенно повлияли на качество их жизни. Жилища и их обстановка в значительной степени теряли свой национальный колорит, во многом обусловленный прежней стесненностью в средствах и приобретали те общие черты, которые были присущи российской сельской культуре. Коренные жители обзаводились разнообразной покупной мебелью, посудой, утварью. Состоятельные семьи покупали швейные машинки, репродукторы. Появилась возможность каждый месяц прикупать спальное, столовое и носильное белье, обувь, одежду. Эту в немалой степени способствовала и система социальных льгот – бесплатное содержание детей в детских садах, школах-интернатах, внеконкурсное послешкольное образование. В повседневный быт вошел широкий круг привозных и местных промышленных изделий, одежды, продуктов питания.
В послевоенный период в связи с потребностями интенсивного развития народного хозяйства и развитием морского транспорта, часть национальных сел были перемещены в устья рек, на побережья, другие подверглись кардинальной реконструкции. Этот фактор наряду с коренными изменениями в хозяйственной деятельности аборигенов привели к утрате особенностей в сфере жилищного строительства. В настоящее время большую роль играют два основных взаимосвязанных процесса: урбанизация населения и общая стандартизация его быта. Бытование отдельных элементов материальной культуры и память о связанных с ними этнических традициях прослеживаются у ограниченного круга лиц из числа лиц пожилого и среднего возраста, живущих в сельской местности, или недавних городских переселенцев.
В 1960-70-е гг. пищевой рацион аборигенов Магаданской области в основном сохранял свою специфику, хотя и претерпевал значительные перемены, обусловленные доступностью новых продуктов, появлением новых приемов и способов сохранения продукции. Основным способом заготовки рыбы и икры стало соление. Мясо нерпы, как и раньше, продолжали употреблять в вареном виде. Новшеством являлось то, что его начали тушить, варить из него супы с различными добавками (вермишелью, крупами). Нерпичий жир заготавливают в основном в топленом виде, сырой же начали солить. Долгое время любимым блюдом оставалась строганина и юкола, любители продолжали заквашивать рыбные головки в икре и молоках. Летом пекли рыбное филе на палочках возле костра – ружни. Из рыбного фарша изготавливали пельмени, тефтели, которые жарили и заправляли оленьим и нерпичьим жиром, растительном маслом.
В настоящее время своеобразный пищевой рацион, присущий абригенам, во многом сохраняется. Аборигены всех возрастов любят сушеную юколу (10_рис_Юкола). По-прежнему пользуется популярностью мясо морзверя, подвяленная отварная рыба с топленым нерпичьим жиром. Топленый жир морзверя идет не только в пищу, но и на лечение. Сырой нерпичий жир едят с хлебом и солью. Готовят тюрю – нарезанную соленую рыбу, заправленную луком, жиром или маслом. Пожилые аборигены и сейчас любят полакомиться строганиной из мороженой рыбы, оленьего мяса. А такие блюда, как овощной салат, винегрет, соленые и маринованные огурцы, майонез пожилые люди зачастую считают непривычной «русской» едой. Пищевой же рацион молодого поколения близок системе питания других жителей региона.
Изменения в общественной жизни.. В связи с образованием Магаданской области и известной либерализацией общественной жизни руководящие органы обратили внимание на улучшение условий труда коренных жителей региона, благоустройство мест их проживания. Во второй половине 1950-х гг. значительно возросли ассигнования на сельское и жилищно-коммунальное хозяйство, на просвещение и здравоохранение, на социально-культурные мероприятия. Например, в Северо-Эвенском районе на здравоохранение расходовалось до 1/3 районного бюджета: проводилась широкая профилактическая работа – прививание против инфекционных заболеваний, в том числе туберкулеза; открытие в населенных пунктах врачебных участков со стационарами при них; обследование оленеводов; выдача медикаментов оленеводческим и другим производственным бригадам.
Во всех местах проживания аборигенов действовали школы, Дома культуры, библиотеки, открывались интернаты, организовывались Красные яранги. Развернувшаяся деятельность учреждений народного образования и культуры позволяла в значительной степени преодолевать различия в образовательном уровне между некоренным и коренным населением края, а такой разрыв был весьма существенным, особенно в отдаленных районах.
В работах последних лет зачастую высказывается резко отрицательное мнение о практике воспитания детей аборигенов в интернатах. Действительно, пребывание школьников в этих учреждениях зачастую имело негативные стороны – оторванность от семьи, иждивенческий настрой, неумение выполнять работы по дому. Вместе с тем интернатное воспитание несло в себе не только отрицательные черты. Некоторые из аборигенов сами отмечали, что именно проживание в интернатах позволило им вырваться из того кочевого или оседлого быта, который они воспринимали как косный, затхлый, с многочисленными пороками взрослых.
Сейчас желанием многих коренных жителей стало получение среднеспециального и высшего образования, работа по найму в различных сферах народного хозяйства, рост материальной обеспеченности. Следствием этих социальных перемен стало снижение рождаемости, хотя в сельской местности она некоторое время оставалась традиционно высокой. Период со второй половины 1950-х до начала 1980-х гг. характеризуется русификацией аборигенов, отражавшей процессы социокультурной трансформации традиционного общества.
Эти социальные тенденции в еще большей степени проявились в постсоветское время. Сейчас многие семьи аборигенов как в городской, так и в сельской местности малодетны. Спектр их профессиональной деятельности широк: сегодня они представлены во всех сферах общественного производства и частного предпринимательства. Социальные проблемы, стоящие перед аборигенами, такие же, как в целом по области: сохранение безработицы, низкая оплата труда в ряде отраслей, уменьшение доступности социальных благ. Эти проблемы особенно остры в селе, где сфера занятости крайне узка.
Коренные жители обладают рядом дополнительных прав, увеличивающих их социальную защищенность (внеконкурсное поступление в вузы, получение бесплатных медикаментов, бесплатное зубопротезирование), однако получить квалифицированную медицинскую помощь и продолжить образование можно только в городе. Сложившийся комплекс социальных проблем активизирует их переселение в городскую местность.
В целом внутреннее социально-экономическое развитие коренных этносов в последние десятилетия идет в направлении утраты этнической самобытности. Абсолютное количественное преобладание приезжего населения в местах массового проживания аборигенов привело к фактическому распространению стереотипной городской культуры. Этот объективный процесс, тем не менее, сопровождается мобилизацией этнического фактора, направленной на подчеркивание местных корней, установление различий с некоренными жителями. Этот «этнический парадокс современности» вызван к жизни современной социально-экономической и политической ситуацией. Этническая идентичность в целом ряде случаев поддерживается участием в национальных праздниках, ансамблях, и иных формах «демонстрации традиции»
Язык является одним из основных этнических признаков. Речевое поведение коренных жителей зависит от таких внешних внеязыковых факторов, как численное соотношение народов на территории их проживания, особенности расселения, активность межкультурных контактов с окружающим населением. В середине ХХ века многие аборигены знали родной и русский языки, они были двуязычным населением края. Однако уже в то время все общественные мероприятия, лекции, беседы, делопроизводство в колхозных и сельских администрациях проводились на русском языке. Репертуар кинопроката, фонды сельских библиотек – все это шло на русском языке. Этот язык был востребован в школах, различных учреждениях, общественной жизни, его влияние стало всеобъемлющим. Поэтому у местных жителей наблюдалось быстрое сужение сферы использования этнических языков, замена диалектного языка литературным. Постепенно аборигены переходили на русский язык, особенно люди среднего и младшего возраста. В настоящее время доля коренных жителей, знающих родной язык, составляет примерно 40 %.
В повседневной жизни и быту большинство коренных жителей, особенно проживающих в городской местности, почти ничем не отличается от остального населения: они живут в обычных квартирах со стандартной мебелью, носят европейский тип одежды, в трудовой деятельности придерживаются общепринятых правил. В городских условиях национальные костюмы аборигенов, например, эвенские кафтаны или корякские кухлянки, можно увидеть только во время проведения этнических праздников. В национальных селах в зимнее время жители еще надевают меховые торбаса, малахаи, рукавицы, потому что эта одежда удобная и теплая (10_рис_Малахай). Пастухи-оленеводы зимой обычно носят традицинные кафтаны, кухлянки, детей одевают в старинные меховые комбинезоны (10_рис_Кафтан_Шуба). Летом в местах длительных стоянок оленеводы возводят и традиционные жилища – эвенские юрты и корякские яранги. И сельские жители-аборигены, и оленеводы хранят различные амулеты в виде камней, бусин, деревянных человечков, мягких куколок, иногда проводят с ними традиционные обряды.
Современные этнические праздники. Аборигены Магаданской области, проживающие в крупных населенных пунктах, взамен этнической культуры, утрачиваемой в повседневной жизни, стремятся к активной ее демонтрации в публичных формах. В тесном взаимодействии с региональными органами власти и окружающим населением они организуют этнические праздники, работу танцевальных ансамблей, различных кружков, выпуск специальной литературы о культуре народов Севера. Большой интерес вызывают эвенские праздники «Хэбдэнэк», «Холиа», «Бакылдыдяк», корякский «Хололо», которые уже стали визитной карточкой нашего города. Благодаря их проведению сохраняется связь с самобытной культурой коренных народов, а это способствует обогащению духовного мира всех жителей нашего края.
Неизменно вызывает интерес эвенский праздник «Хэбдэнэк», участники которого встречают Новый год в самый длинный летний день, 22 июня. Необычна прежде всего дата его проведения, ведь Новый год для большинства россиян ассоциируется с зимой, снегом, морозами. Но эвенский новогодний праздник оказался приуроченным ко дню летнего солнцестояния и связано это, во-первых, с сезонным хозяйственным циклом, сложившимся у эвенов Охотско-Колымского края, и, во-вторых, с заимствованием обычаев сопредельных народов. У эвенов существовала не одна, а несколько календарных систем, возникновение которых связано с историей и культурой этого народа. Самым древним способом летосчисления, присущим не только эвенам, но и многим другим народам с присваивающей экономикой, является циклический календарь, деливший год на два климатических сезона – холодный и теплый.
Придя в Охотско-Колымский край, эвены развили свой годовой сезонный календарь, в котором появилось четыре, а впоследствии и шесть, восемь климатических подсезонов. При этом весенние ритуалы, знаменовавшие переход от холодного сезона к теплому, имели особое значение. Это и понятно – в это время происходило ежегодное возвращение к местам летних рыбалок, встреча с сородичами и добыча первой рыбы, что служило поводом к большому народному празднику. Такие события действительно были началом года, но этот год был новым в экономическом, а не календарном смысле – начинался следующий, отличный от прежнего, сезон хозяйствования.
При этом строгой привязки к астрономическим явлениям в традиционных сезонных календарях северных народов никогда не существовало, да и не могло существовать, поскольку они опирались не на астрономические, а на климатические и погодные наблюдения, подверженные значительным колебаниям. Поэтому сезонные праздники были растянуты во времени, и точной единой даты их проведения не существовало. Обычай эвенов Магаданской области встречать Новый год в дни летнего солнцестояния имеет вторичный характер – он заимствован у эвенов Якутии, у которых, в свою очередь, сложился под влиянием якутского праздника «Ысыах». В этом новом обычае выражена творческая активность тех представителей коренных малочисленных этносов нашего края, которые являются признанными знатоками и хранителями народных знаний. По сути, по их инициативе родилась инновация, которой суждено стать традицией.
Ярко выраженное наследие промысловых культов отражено в эвенском празднике встречи первой рыбы «Бакылдыдяк», посвященный добыче первой рыбы. В настоящее время неотъемлемой частью праздника является театрализованное представление с участием профессиональных артистов, народных фольклорных коллективов.
Коренное население края во второй половине ХХ века. В современный период из этносов и этнических групп, относимых к коренным малочисленным народам Севера, в нашей области проживают эвены, коряки, юкагиры, якуты, а также русскоязычные старожилы, известные под наименованием камчадалы или ительмены.
Численность и расселение. С 1950-х гг. численность коренного населения области имеет тенденцию к возрастанию, однако существенной ее чертой является волнообразная динамика. Основными факторами, влияющими на эти «волны жизни», являются, во-первых, процессы этнической идентификации, проходящие как на групповом, так и на индивидуальном уровне, и, во-вторых, демографическое поведение аборигенов. Идентификация в рамках этнических групп регулируется государством – к концу ХХ века законодательно были оформлены этнические группы чуванцев и ительменов, а в начале XXI века в списке народов появились группы ессейских якутов и камчадалов. Несмотря на активную ассимиляцию со стороны некоренного населения (доля смешанных в этническом отношении браков достигает 80 %) численность коренных жителей области не уменьшается, а возрастает. Это объясняется уже индивидуальной этнической идентификацией – традицией записи детей от смешанных браков как коренных жителей, что свидетельствует о высоком уровне этнического самосознания аборигенов и их стремлении сохранить принадлежность к коренным малочисленным народам Севера.
Демографическое поведение складывается из механического (миграции) и естественного (рождаемость и смертность) движения. Миграционная активность этносов различается. Если эвены и в особенности коряки ориентированы на постоянное проживание в области, то представители других этносов достаточно мобильны и зачастую переселяются в другие регионы. Что касается естественных процессов, то для северных аборигенов в целом в 1950–1980-х гг. была характерна высокая рождаемость, достаточно высокая смертность и низкая продолжительность жизни. Но эти показатели также сильно различаются в разрезе этносов: наиболее близко им соответствуют коряки, тогда как другие этносы приближаются к некоренному населению со свойственной ему низкой рождаемостью и достаточно высокой продолжительностью жизни.
В настоящее время наиболее многочисленными из коренных этносов Магаданской области являются эвены, коряки и потомки русского старожильческого населения – ительмены и камчадалы. По итогам Всероссийской переписи населения 2010 года, численность аборигенов, проживающих в Магаданской области, составила 4841 человек (табл.). Доля аборигенных народов в общей численности жителей области составляет 3 %.
Табл.
Численность коренных жителей Магаданской области
(по данным Всесоюзных и Всероссийской переписей населения)
Наименование Численность, чел. (на дату переписей)
1959 год 1970 год 1979 год 1989 год 2002 год 2010 год
Эвены 1960 2219 2105 2433 2527 2635
Коряки 617 757 710 918 888 900
Чукчи 127 623 655 649 248 285
Орочи Сведений нет 107 125 36 126 Сведений нет
Юкагиры 31 40 55 68 79 71
Ительмены Не учитыв. Не учитыв. Не учитыв. 370 643 613
Чуванцы Не учитыв. Не учитыв. Не учитыв. 41 39 57
Камчадалы Не учитыв. Не учитыв. Не учитыв. Не учитыв. 314 280
Якуты ессейские Не учитыв. Не учитыв. Не учитыв. Не учитыв. 469 Сведений нет
Другие Сведений нет 175 274 347 133 Сведений нет
Итого 2735 3921 3924 4862 5466 4841
Расселение коренных жителей по районам Магаданской области во второй половине ХХ в. не претерпело существенных изменений. Так, основным субрегионом проживания коряков был и остается Северо-Эвенский район. Понемногу представители данного этноса переезжают в областной центр, а также в близкорасположенный центр Ольского района.Эвены населяют практически все районы области, но больше всего их в Ольском и Северо-Эвенском районах. В последние годы на третью позицию по численности эвенов вышел г. Магадан, что говорит об интенсивном их переселении в областной центр. Основным местопребыванием юкагиров остается Среднеканский район, проживают они и в Магадане. Представителей этнических подразделений камчадалов/ительменов и ессейских концентрируются в центрах тех районов, где расселялись традиционно и в областном центре.
Таким образом, во второй половине ХХ в. расселение коренных народов не было подвержено резкому изменению внутри субрегионов, гораздо существенные сдвиги происходили внутри районов. В 1960-х гг., как следствие укрупнения хозяйств и концентрации производства на центральных усадьбах колхозов, начинают постепенно опустевать мелкие населенные пункты. Важной тенденцией в районах проживания коренных малочисленных народов Севера стало преимущественное развитие районных центров в ущерб национальным селам, которые так и оставались малочисленными и неблагоустроенными. Попытки модернизировать их в условиях дотационной северной экономики советского периода привели лишь к частичным улучшениям.
В 1970-1980-х гг. в центральных усадьбах хозяйств велось достаточно активное жилищное строительство. Хотя набор социальных услуг и не дотягивал до городского уровня, сельская и поселковая общественная жизнь была насыщенной. Все же стремление аборигенов получить более качественное образование, найти интересную работу уже в послевоенные десятилетия вызывал миграцию наиболее активной их части в городскую местность. Поэтому росло число аборигенов, переезжавших на постоянное место жительство в районные центры и г. Магадан.
Особенно это процесс усилился в период рыночных экономических реформ, когда начали закрываться отдаленные национальные села. В 2002 году доля городских жителей среди коренного населения Магаданской области составила 58,2 %, а к началу 2009 г. достигла уже 69 %. Степень урбанизации представителей разных этносов региона различается, наиболее урбанизированными этническими подразделениями якуты и также старожильческое метисированное население (камчадалы/ительмены). Основная часть аборигенов проживает в таких населенных пунктах, где этническим большинством являются некоренные жители, то есть расселение аборигенов в нашей области дисперсное (рассеянное). Поэтому межэтнические контакты у коренных жителей преобладают над внутриэтническими, а это приводит к изменению культурного облика аборигенов.
Изменения в хозяйственной жизни. После создания Магаданской области в регионе развернулась работа по реорганизации управленческих структур, организационно-хозяйственному укреплению колхозно-совхозной системы. Параллельно с укрупнением колхозов и преобразованием их в совхозы шел процесс ликвидации неперспективных национальных поселков. В результате внутриструктурных изменений в разряде низкорентабельных отраслей, продукция которых имела важное значение для оседлого населения, но не находила товарного сбыта, оказались традиционные виды занятий – морской зверобойный промысел, рыболовство, пошив меховой одежды, кустарные промыслы. Это приводило к тому, что в центральных усадьбах колхозов для аборигенов, владевших этими навыками, зачастую не находилось работы, и они вынуждены были становиться дворниками, сторожами, скотниками и т.д., деградируя в профессиональном плане. Молодое поколение предпочитало приобретать современные профессии, не связанные с сельским хозяйством, и, как следствие, покидать места традиционного проживания и поселяться в городской местности.
Для оседлых аборигенов, проживавших в селе, большое значение имело приусадебное хозяйство – многие из них, особенно камчадалы, сажали большие огороды, содержали скот, домашнюю птицу. Выращенных овощей хватало до нового урожая, чего в доколхозное время не было. Обычно колхозники обрабатывали огороды силами своей семьи, вручную, лишь иногда использовали колхозную лошадь с плугом. Домашними огородными работами занимались в основном женщины, так как мужчины были заняты в колхозе. Престарелым колхозникам выделяли в помощь звено молодых работников, т.е. традиции взаимопомощи при посадке и уборке урожая продолжали жить и в советское время.
С середины 1960-х гг. в местах проживания аборигенов развернулась кампания повсеместного развития клеточного звероводства. Звероводством стали заниматься и коллективные хозяйства Ольского и Северо-Эвенского районов. Увеличение заготовок промысловой пушнины теперь шло в основном за счет продукции клеточного звероводства, поэтому охотничий промысел значительно деградировал.
Окончательно совхозная структура сельского хозяйства сформировалась в 1975 г., когда были преобразованы последние колхозы Ольского и Северо-Эвенского районов. Структура занятости оседлого населения в этих укрупненных коллективных хозяйствах изменилась по сравнению с традиционной – если раньше аборигены занимались в основном рыболовством, то теперь эта отрасль развивалась в сочетании со значительно возросшим полеводством, животноводством и оленеводством. Из сферы деятельности постепенно выходили такие занятия, как кустарные промыслы, пошив меховой одежды, слабо развивался морской зверобойный промысел.
В 1970-1980-х гг. приоритет в структуре сельскохозяйственного производства отдавался развитию молочного животноводства и растениеводства, основная цель развития этих отраслей состояла в обеспечении населения продуктами питания за счет собственного производства (10_рис_Огород). Эти отрасли поглощали более двух третей бюджетных ассигнований в ущерб традиционным отраслям северного сельского хозяйства. Однако цели самообеспечения так и не удалось достичь. На полях, молочно-товарных фермах, особенно в сельской глубинке, преобладал тяжелый низкопроизводительный ручной труд, не привлекавший новые кадры. Себестоимость продукции оставалась высокой. На покрытие расходов убыточных отраслей направлялись доходы оленеводческих хозяйств, что наносило ущерб развитию социально-бытовых условий оленеводов.
Сельское коллективное хозяйство в условиях Крайнего Севера в целом было экономически убыточным. Кроме того, наблюдался значительный перекос между доходностью и условиями жизни оседлых жителей и оленеводов. Высокая доходность оленеводства, которая была обусловлена низкими затратами и государственными дотациями, слабо способствовала поднятию экономического уровня совхозов, так как прибыль шла в основном на поддержание планово-убыточных отраслей – животноводства и полеводства. Однако развитие местного сельскохозяйственного производства имело и положительное значение, так как снабжало жителей разнообразными продуктами питания, обеспечивало трудоустройство и социальную занятость населения.
Затратный механизм функционирования коллективных хозяйств не позволил им выдержать экономические реформы 1990-х гг. Колхозы и совхозы были полностью ликвидированы, их материальная база приватизирована, уничтожена или расхищена. Сельская производящая экономика оказалась полностью разрушенной. Сельскохозяйственная деятельность стала частным занятием жителей, способом выжить в условиях резкого понижения жизненного уровня. Основной упор при этом делается на выращивании огородных и, реже, тепличных овощей. Содержание скота даже на селе не практикуется, так как не оправдывает себя из-за больших трудовых и финансовых затрат.
Рыночное преобразование экономики. В последние десятилетия коренные жители испытывают трудности, связанные с переходом экономики на рыночные принципы организации. Рыночные реформы привели к упадку сельского хозяйства, ликвидации мелких национальных сел, поэтому многие сельские аборигены потеряли работу. В некоторых сохраняющихся национальных селах уровень безработицы достигал 80 %.
В 1990-х гг. в регионе началась активная организация национальных предприятий различных форм собственности. В уставе большинства из них обозначен широкий спектр деятельности, от организации оленеводства, сбора дикоросов до пошива национальной одежды. В действительности же деятельность этих предприятий ограничивается выловом и переработкой красной рыбы и, реже, пушной охотой. Как показала практика, оленеводческие хозяйства в сложившихся социально-экономических условиях могут существовать только при постоянной государственной поддержке. И там, где бывшие совхозы были преобразованы в унитарные муниципальные предприятия (Северо-Эвенский район), они, хотя и с трудом, продолжают оставаться «на плаву» (10_рис_Нарты). Оленеводство в форме частной собственности (родовых общин) сохраняется в Среднеканском районе, но поголовье животных здесь незначительное.
В настоящее время самую эффективную и быструю финансовую отдачу дает переработка морских биоресурсов, и, в частности, заготовка икры лососевых пород. В 2002 г. в области насчитывалось 43 национальных предприятия, прошедших установленную законом регистрацию, из них только 3 занимались оленеводством, остальные рыбодобычей. Каждому из них были выделены лимиты на вылов лососевых, однако далеко не все предприятия смогли их освоить. Так, в путину 1990-х г. фактический вылов национальных предприятий составлял 45-50%. Основной проблемой деятельности таких предприятий является слабая техническая база, отсутствие финансирования, нестабильный кадровый состав, организационные просчеты.
В настоящее время престиж традиционных сфер хозяйства падает из-за низкой заработной платы, сложных условий труда и быта. Для учащихся старших классов из числа коренных малочисленных народов Севера привлекательными стали профессии в области экономики, юриспруденции, информатики, менеджмента, здравоохранения, образования и рабочие технические специальности. Такие изменения в сфере трудовой занятости приводят к утрате этнических традиций, забыванию родных языков.
Неразвитость социальной сферы отдаленных поселков – мест проживания аборигенов, и в особенности отсутствие дорог, доставшееся в «наследство» от советского периода, усугубило кризисную ситуацию в местах проживания аборигенов в период рыночных реформ. Из-за транспортных трудностей в отдаленных селах имеются перебои со снабжением жителей самими необходимыми продуктами, доходящие до особой остроты в весенний период. По мере удаления от райцентров растет и цена товаров. Электроэнергию во многих национальных селах подают по графику, холодное и горячее водоснабжение отсутствует, отопление большинства жилых домов печное.
Постепенно ветшает деревянный жилищный фонд, возведенный, как правило, еще в 1960–1970-х гг. (10_рис_Дом). Особую остроту социальным проблемам села придают крайне узкая сфера занятости, отсутствие стабильной транспортной связи и скудное товароснабжение. По сути, в селах имеется лишь ограниченное количество бюджетных ставок, а также рабочих мест в ЖКХ. Муниципальные предприятия обеспечивают в селах, как правило, лишь хлебопечение и доставку минимального набора продуктов питания. Частные же предприниматели не заинтересованы в регулярном товароснабжении сел, так как у населения нет достаточного количества наличных денег. Развитие получил натуральный обмен, при котором продукты питания меняют на икру, рыбу и другую продукцию натурального хозяйства.
Особенность современных социальных процессов у аборигенного населения Магаданской области заключается в том, что разрушение сельских сообществ происходит не благодаря индустриальному развитию региона, а, напротив, вследствие общей стагнации экономики и миграции населения в те немногочисленные местности, которые представляют собой «островки благополучия» хотя бы в бытовом плане. Успешная социально-экономическая адаптация аборигенов в сельской местности чрезвычайно затруднена.
Несмотря на экономические трудности, в нашей области сохраняется северное оленеводство. Им занимаются муниципальное предприятие «Ирбычан» (Северо-Эвенский район) и родовые общины «Каньон», «Эгден», «Алы-Юрях» (Среднеканский район) (10_рис_Олени). На начало 2010 года численность домашних оленей в области составила немногим более 19 тысяч голов. Оленеводческой отрасли оказывают помощь федеральные и региональные органы власти. Продолжают действовать аборигенные рыбодобывающие и охотничьи предприятия. В 2000 г. принят Федеральный Закон «Об общих принципах организации общин коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока Российской Федерации», нацеленный на активизацию хозяйственной деятельности коренного населения. Но рыболовство и охота – это сезонные промыслы, круглогодичную занятость населения они не обеспечивают. Кроме того, аборигены сталкиваются с конкуренцией со стороны крупных, хорошо оснащенных предприятий, выдержать которую могут лишь немногие. Поэтому аборигенное природопользование в настоящее время не может развиваться без помощи государства.
Изменения в материальной культуре. В советский период возросшие финансовые возможности магаданских аборигенов существенно повлияли на качество их жизни. Жилища и их обстановка в значительной степени теряли свой национальный колорит, во многом обусловленный прежней стесненностью в средствах и приобретали те общие черты, которые были присущи российской сельской культуре. Коренные жители обзаводились разнообразной покупной мебелью, посудой, утварью. Состоятельные семьи покупали швейные машинки, репродукторы. Появилась возможность каждый месяц прикупать спальное, столовое и носильное белье, обувь, одежду. Эту в немалой степени способствовала и система социальных льгот – бесплатное содержание детей в детских садах, школах-интернатах, внеконкурсное послешкольное образование. В повседневный быт вошел широкий круг привозных и местных промышленных изделий, одежды, продуктов питания.
В послевоенный период в связи с потребностями интенсивного развития народного хозяйства и развитием морского транспорта, часть национальных сел были перемещены в устья рек, на побережья, другие подверглись кардинальной реконструкции. Этот фактор наряду с коренными изменениями в хозяйственной деятельности аборигенов привели к утрате особенностей в сфере жилищного строительства. В настоящее время большую роль играют два основных взаимосвязанных процесса: урбанизация населения и общая стандартизация его быта. Бытование отдельных элементов материальной культуры и память о связанных с ними этнических традициях прослеживаются у ограниченного круга лиц из числа лиц пожилого и среднего возраста, живущих в сельской местности, или недавних городских переселенцев.
В 1960-70-е гг. пищевой рацион аборигенов Магаданской области в основном сохранял свою специфику, хотя и претерпевал значительные перемены, обусловленные доступностью новых продуктов, появлением новых приемов и способов сохранения продукции. Основным способом заготовки рыбы и икры стало соление. Мясо нерпы, как и раньше, продолжали употреблять в вареном виде. Новшеством являлось то, что его начали тушить, варить из него супы с различными добавками (вермишелью, крупами). Нерпичий жир заготавливают в основном в топленом виде, сырой же начали солить. Долгое время любимым блюдом оставалась строганина и юкола, любители продолжали заквашивать рыбные головки в икре и молоках. Летом пекли рыбное филе на палочках возле костра – ружни. Из рыбного фарша изготавливали пельмени, тефтели, которые жарили и заправляли оленьим и нерпичьим жиром, растительном маслом.
В настоящее время своеобразный пищевой рацион, присущий абригенам, во многом сохраняется. Аборигены всех возрастов любят сушеную юколу (10_рис_Юкола). По-прежнему пользуется популярностью мясо морзверя, подвяленная отварная рыба с топленым нерпичьим жиром. Топленый жир морзверя идет не только в пищу, но и на лечение. Сырой нерпичий жир едят с хлебом и солью. Готовят тюрю – нарезанную соленую рыбу, заправленную луком, жиром или маслом. Пожилые аборигены и сейчас любят полакомиться строганиной из мороженой рыбы, оленьего мяса. А такие блюда, как овощной салат, винегрет, соленые и маринованные огурцы, майонез пожилые люди зачастую считают непривычной «русской» едой. Пищевой же рацион молодого поколения близок системе питания других жителей региона.
Изменения в общественной жизни.. В связи с образованием Магаданской области и известной либерализацией общественной жизни руководящие органы обратили внимание на улучшение условий труда коренных жителей региона, благоустройство мест их проживания. Во второй половине 1950-х гг. значительно возросли ассигнования на сельское и жилищно-коммунальное хозяйство, на просвещение и здравоохранение, на социально-культурные мероприятия. Например, в Северо-Эвенском районе на здравоохранение расходовалось до 1/3 районного бюджета: проводилась широкая профилактическая работа – прививание против инфекционных заболеваний, в том числе туберкулеза; открытие в населенных пунктах врачебных участков со стационарами при них; обследование оленеводов; выдача медикаментов оленеводческим и другим производственным бригадам.
Во всех местах проживания аборигенов действовали школы, Дома культуры, библиотеки, открывались интернаты, организовывались Красные яранги. Развернувшаяся деятельность учреждений народного образования и культуры позволяла в значительной степени преодолевать различия в образовательном уровне между некоренным и коренным населением края, а такой разрыв был весьма существенным, особенно в отдаленных районах.
В работах последних лет зачастую высказывается резко отрицательное мнение о практике воспитания детей аборигенов в интернатах. Действительно, пребывание школьников в этих учреждениях зачастую имело негативные стороны – оторванность от семьи, иждивенческий настрой, неумение выполнять работы по дому. Вместе с тем интернатное воспитание несло в себе не только отрицательные черты. Некоторые из аборигенов сами отмечали, что именно проживание в интернатах позволило им вырваться из того кочевого или оседлого быта, который они воспринимали как косный, затхлый, с многочисленными пороками взрослых.
Сейчас желанием многих коренных жителей стало получение среднеспециального и высшего образования, работа по найму в различных сферах народного хозяйства, рост материальной обеспеченности. Следствием этих социальных перемен стало снижение рождаемости, хотя в сельской местности она некоторое время оставалась традиционно высокой. Период со второй половины 1950-х до начала 1980-х гг. характеризуется русификацией аборигенов, отражавшей процессы социокультурной трансформации традиционного общества.
Эти социальные тенденции в еще большей степени проявились в постсоветское время. Сейчас многие семьи аборигенов как в городской, так и в сельской местности малодетны. Спектр их профессиональной деятельности широк: сегодня они представлены во всех сферах общественного производства и частного предпринимательства. Социальные проблемы, стоящие перед аборигенами, такие же, как в целом по области: сохранение безработицы, низкая оплата труда в ряде отраслей, уменьшение доступности социальных благ. Эти проблемы особенно остры в селе, где сфера занятости крайне узка.
Коренные жители обладают рядом дополнительных прав, увеличивающих их социальную защищенность (внеконкурсное поступление в вузы, получение бесплатных медикаментов, бесплатное зубопротезирование), однако получить квалифицированную медицинскую помощь и продолжить образование можно только в городе. Сложившийся комплекс социальных проблем активизирует их переселение в городскую местность.
В целом внутреннее социально-экономическое развитие коренных этносов в последние десятилетия идет в направлении утраты этнической самобытности. Абсолютное количественное преобладание приезжего населения в местах массового проживания аборигенов привело к фактическому распространению стереотипной городской культуры. Этот объективный процесс, тем не менее, сопровождается мобилизацией этнического фактора, направленной на подчеркивание местных корней, установление различий с некоренными жителями. Этот «этнический парадокс современности» вызван к жизни современной социально-экономической и политической ситуацией. Этническая идентичность в целом ряде случаев поддерживается участием в национальных праздниках, ансамблях, и иных формах «демонстрации традиции»
Язык является одним из основных этнических признаков. Речевое поведение коренных жителей зависит от таких внешних внеязыковых факторов, как численное соотношение народов на территории их проживания, особенности расселения, активность межкультурных контактов с окружающим населением. В середине ХХ века многие аборигены знали родной и русский языки, они были двуязычным населением края. Однако уже в то время все общественные мероприятия, лекции, беседы, делопроизводство в колхозных и сельских администрациях проводились на русском языке. Репертуар кинопроката, фонды сельских библиотек – все это шло на русском языке. Этот язык был востребован в школах, различных учреждениях, общественной жизни, его влияние стало всеобъемлющим. Поэтому у местных жителей наблюдалось быстрое сужение сферы использования этнических языков, замена диалектного языка литературным. Постепенно аборигены переходили на русский язык, особенно люди среднего и младшего возраста. В настоящее время доля коренных жителей, знающих родной язык, составляет примерно 40 %.
В повседневной жизни и быту большинство коренных жителей, особенно проживающих в городской местности, почти ничем не отличается от остального населения: они живут в обычных квартирах со стандартной мебелью, носят европейский тип одежды, в трудовой деятельности придерживаются общепринятых правил. В городских условиях национальные костюмы аборигенов, например, эвенские кафтаны или корякские кухлянки, можно увидеть только во время проведения этнических праздников. В национальных селах в зимнее время жители еще надевают меховые торбаса, малахаи, рукавицы, потому что эта одежда удобная и теплая (10_рис_Малахай). Пастухи-оленеводы зимой обычно носят традицинные кафтаны, кухлянки, детей одевают в старинные меховые комбинезоны (10_рис_Кафтан_Шуба). Летом в местах длительных стоянок оленеводы возводят и традиционные жилища – эвенские юрты и корякские яранги. И сельские жители-аборигены, и оленеводы хранят различные амулеты в виде камней, бусин, деревянных человечков, мягких куколок, иногда проводят с ними традиционные обряды.
Современные этнические праздники. Аборигены Магаданской области, проживающие в крупных населенных пунктах, взамен этнической культуры, утрачиваемой в повседневной жизни, стремятся к активной ее демонтрации в публичных формах. В тесном взаимодействии с региональными органами власти и окружающим населением они организуют этнические праздники, работу танцевальных ансамблей, различных кружков, выпуск специальной литературы о культуре народов Севера. Большой интерес вызывают эвенские праздники «Хэбдэнэк», «Холиа», «Бакылдыдяк», корякский «Хололо», которые уже стали визитной карточкой нашего города. Благодаря их проведению сохраняется связь с самобытной культурой коренных народов, а это способствует обогащению духовного мира всех жителей нашего края.
Неизменно вызывает интерес эвенский праздник «Хэбдэнэк», участники которого встречают Новый год в самый длинный летний день, 22 июня. Необычна прежде всего дата его проведения, ведь Новый год для большинства россиян ассоциируется с зимой, снегом, морозами. Но эвенский новогодний праздник оказался приуроченным ко дню летнего солнцестояния и связано это, во-первых, с сезонным хозяйственным циклом, сложившимся у эвенов Охотско-Колымского края, и, во-вторых, с заимствованием обычаев сопредельных народов. У эвенов существовала не одна, а несколько календарных систем, возникновение которых связано с историей и культурой этого народа. Самым древним способом летосчисления, присущим не только эвенам, но и многим другим народам с присваивающей экономикой, является циклический календарь, деливший год на два климатических сезона – холодный и теплый.
Придя в Охотско-Колымский край, эвены развили свой годовой сезонный календарь, в котором появилось четыре, а впоследствии и шесть, восемь климатических подсезонов. При этом весенние ритуалы, знаменовавшие переход от холодного сезона к теплому, имели особое значение. Это и понятно – в это время происходило ежегодное возвращение к местам летних рыбалок, встреча с сородичами и добыча первой рыбы, что служило поводом к большому народному празднику. Такие события действительно были началом года, но этот год был новым в экономическом, а не календарном смысле – начинался следующий, отличный от прежнего, сезон хозяйствования.
При этом строгой привязки к астрономическим явлениям в традиционных сезонных календарях северных народов никогда не существовало, да и не могло существовать, поскольку они опирались не на астрономические, а на климатические и погодные наблюдения, подверженные значительным колебаниям. Поэтому сезонные праздники были растянуты во времени, и точной единой даты их проведения не существовало. Обычай эвенов Магаданской области встречать Новый год в дни летнего солнцестояния имеет вторичный характер – он заимствован у эвенов Якутии, у которых, в свою очередь, сложился под влиянием якутского праздника «Ысыах». В этом новом обычае выражена творческая активность тех представителей коренных малочисленных этносов нашего края, которые являются признанными знатоками и хранителями народных знаний. По сути, по их инициативе родилась инновация, которой суждено стать традицией.
Ярко выраженное наследие промысловых культов отражено в эвенском празднике встречи первой рыбы «Бакылдыдяк», посвященный добыче первой рыбы. В настоящее время неотъемлемой частью праздника является театрализованное представление с участием профессиональных артистов, народных фольклорных коллективов.